Лики духовности

В свое время Н. Бердяев, размышляя о природе человека, говорил, что одна из характерных черт нашей нации заключается в максимализме [2]. Эту  же мысль развивал  П.Д. Успенский, считав­ший максимализм той ступенью развития сознания,  когда оно еще не способно видеть многоцветье мира и явлений,  зная лишь два  цвета: черный и белый, становясь тем самым «строевым мышлени­ем», которое умеет считать только до двух: доброе ─ злое, идеа­листы ─ материалисты,  дух ─ материя и т.д. [ 6 ].

Неизбежным следствием «строевого мышления» являются переко­сы в идеологии, политике, философии. Так, принятие тезиса К. Мар­кса «Бытие определяет сознание» и абсолютизация его ведет к пре­вращению человека в зеркало, игрушку социума, а игнорирование его создает барьер отчуждения между человеком и обществом, проявляющимся в индивидуализме.

Нельзя отрицать того факта, что сегодняшняя кризисная ситу­ация в мире и нашей стране отражается в сознании каждого индиви­да. Великие испытания духа и тела человека на пороге третьего ты­сячелетия приводят к трансформации сознания в различных формах. Вновь и вновь встают перед каждым вопросы: «Кто есть "Я"? Како­во мое место в мире? В чем смысл бытия?»

Иногда жизненные ситуации подводят человека к мысли, что он знает лишь одно, что ничего не знает. Причем это касается не то­лько интеллектуальных аспектов бытия, но и эмоционально-чувствен­ных: что я хочу, кого я люблю и люблю ли вообще, и могу, умею ли любить; как я отношусь к близким, друзьям, коллегам, людям, ми­ру и, наконец, к себе? Это состояние способно довести человека до стресса, шока, невроза. Не случайно психиатрические клиники пе­реполнены. И единственным эффективным средством, способным вы­вести человека из такого состояния является не другой человек (друг, врач, родственники), а его воля и разум.

У Р. Киплинга есть замечательное стихотворение «Заповедь», в котором есть такие строки:

Умей принудить сердце, нервы, тело

Тебе служить, когда в твоей груди

Уже давно все пусто, все сгорело

И только воля говорит: «Иди!»

Именно воля и разум помогают человеку, усмирить панику  и  спокойно, без эмоций осмыслить вопросы «Кто есть Я?» и «Что есть че­ловек?», чтобы лучше понять себя и других, ибо, как отмечал С. Цвейг, «тот, кто научился понимать в себе человека, понимает его в других» [10, с. 519]. Эти вопросы древни как мир, но остаются вечной загадкой, над которой размышляет человечество до сегод­няшнего дня. Более того, именно сегодня, когда всего лишь год отделяет нас от третьего тысячелетия, дыхание которого уже ощу­щается многими из нас и ожидание чего-то принципиально нового наполняет почти каждого человека, интерес к этим вопросам особе­нно обострился.

В китайской философии есть учение о ян и инь ─ противополо­жностях, единство которых составляет гармонию (круг) и лежит в основе всего сущего: от Вселенной до человека. Исходя из этого, человек являет собою единство темного, женского, лунного, низкого, печального ─ инь и светлого, мужского, солнечного, высо­кого, радостного ─ ян; при этом в мужчине преобладает ян, а в женщине ─ инь.

Западные мыслители, размышляя о сущно­сти человека приходили к аналогичному выводу о единстве противоположностей. Так, Э. Фромм считал, что единство добра и зла является существенной  чертой человека [8].

Но если зло так же присуще человеку, как ночь суткам, и сме­на доброго и злого аналогична смене дня и ночи, то совершенно естественно, что в человеке проявляется «день» и «ночь», свет и тень его души, т.е. добро и зло. Это неизбежно. Более того, ча­сто путь к очищению души лежит через содеяние зла и осознание всей глубины своего злого начала. Чтобы подняться, надо упасть. Felix culpa[*]. Напротив, внешне правильное и праведное поведе­ние таит иногда неосознаваемые пласты зла, проявляющиеся в высокомерии, гордыне, осуждении ближних, фарисействе.

Другое дело, когда в человеке доминирует злое начало, ког­да содеянное зло не вызывает раскаяния, когда атрофировано чув­ство стыда. Но если злодеяние осознается  и в нем раскаиваются (не внешне, словесно, а путем очищения души и трансформации че­ловека), то оно является уроком жизни и иногда очень полезным уроком.

Но что есть добро и зло и каковы их критерии? Есть, безусловно, абсолютные критерии: непричинение насилия, убийства, порабощения, отсутствие зависти, злобы, надругательства над святынями. При этом в каждом обществе и в каждую историческую эпоху представления о добре и зле не только менялись, но и переходили иногда друг в друга. Одним из наибольших, на мой взгляд, па­радоксов, является видение зла, греха в любви. Социум создает нормы, правила любви и переступающих эти нормы жестоко карает.

Здесь происходит перекрещивание вертикали ─ любви и горизонтали ─ норм общества. Перекрещивание вертикали и горизонтали, образующее крест, может быть представлено как символическое изо­бражение человека, где вертикаль есть проявление космического начала в человеке, ориентация его на духовность, высшие челове­ческие ценности Истины, Добра, Красоты, Любви и Свободы, а го­ризонталь ─ проявление земного, материального начала, проявле­ние в человеке агрессивности, лжи, зла, безобразного, ненависти и рабства духа. Гармоничный человек представляет собою перек­рестие горизонтали и вертикали. У среднего обывателя больше го­ризонтали, у духовных людей, святых – больше вертикали.

Перекрестие горизонтали и вертикали проявляется в единстве трех начал в человеке: тела, души и духа; физического, психи­ческого и рационального. Но не случайно человеческий род опре­деляется как homo sapiens – человек разумный, т.е. доминирую­щим началом человека, составляющим его специфику и сущность, является дух, разум.

Бог дал нам чувства,

Чтобы мы любили и ненавидели,

Радовались и страдали,

Но Он дал нам  и  разум,

Чтобы мы управляли своими чувствами.

К. Поппер, размышляя о роли разума в жизни человека, говорил: «Начиная с подавления разума, мы кончаем самым жестоким раз­рушением человеческих начал» [5, с. 248 ].  

При этом не следует впадать в крайности: абсолютизируя разум либо игнорируя его. В первом случае человек «превращает­ся» в робот-автомат, запрограммированную машину; во втором он – он в «сгусток эмоций», хаос, неуправляемое и безответственное существо. Управление эмоциями и чувствами не является их уничтожением, а чувственность и эмоциональность не означает «выплескивание» каскада положительных и отрицательных чувств и эмоций во вне.

Обуздание своих эмоций, аффектов составляет, по Спинозе, сущность свободы. Однако история человечества пронизана непрерывным кипением страстей и эмоций под лозунгом свободы, будь то политика, экономика, философия, искусство, религия или частная жизнь.  «История политической власти есть не что иное, как история международных преступлений и массовых убийств», – констатировал К. Поппер, анализируя общественные процессы [5. с. 312].

Но если согласиться с определением свободы Спинозой, то тогда мы приходим к выводу, что человек свободный, человек разумный, т.е. собственно homo sapiens является скорее исключением на горизонте истории, чем правилом. И то, что человек принимает за свободу есть не что иное, как произвол – абсолютизация самоволения, собственных прихотей (личности, политических вождей и партий и т.д.) и амбиций при практически полном отсутствии осознания ответственности за последствия своих поступков, осмысления «худшего варианта», ситуации возможного проигрыша в жизненной, политической или экономической игре, ситуации «другие, находящиеся (втянутые) в поле худшего варианта, проигрыша».  Наиболее ярким и жестоким примером этому является война, которая, на мой взгляд,  есть самое абсурдное изобретение человечества, где последнее проявляет не человеческую, а животную природу. Война ─ это проявление деградации человеческого духа.

С XVII века (философии Р. Декарта) начинается эпоха разума, рационализма. Но если проанализировать развитие человечества за последние три столетия, то можно увидеть, что рационализм этот был и остается «великой иллюзией», особенно распространенной на Западе. Поклоняясь идолу ratio, человек продолжает оставаться в плену аффектов, необузданных страстей. Достаточно посмотреть на предвыборные кампании, религиозные межконфессиональные кон­фликты, деградационные процессы на уровне личности, семьи, го­сударства, человечества, чтобы согласиться с этим.

Сегодня, как никогда ранее, необходима толерантность ─ терпимость к чужим мнениям, культурам, верованиям. Именно в толерантности, умении находить компромиссные решения проявляется че­ловеческое, разумное начало в человеке. Ибо абсурдно свое-мерие, навязывание своего отношения к миру, науке, культуре, другим людям и нациям. Абсурдно стоять на позициях абсолютизма, дог­матизма, тирании, считая, что «мое мнение (учение, философия) есть истина в последней инстанции». Причем абсурден не абсолютизм, догматизм и т.д. как таковые, а преподнесение их как единственной жизненной позиции и установки, как абсолютной ис­тины. Ибо истина не может быть навязана силой, дана извне, к истине человек может прийти лишь сам, по собственному желанию (стремлению).

Претензию на абсолютное знание К. Поппер называл псевдорационализмом. В своей работе «Открытое общество и его враги» он отмечал, что псевдорационализму присущи нескромная уверенность в наличии у определенных людей высших интеллектуальных способ­ностей, претензия на посвященность, обладание достоверным и бе­зусловным знанием. Подлинный рационализм, по Попперу, предполагает  осознание ограниченности возможностей одного человека, ин­теллектуальную скромность тех, кому дано  знать, как часто они ошибаются и как сильно зависит даже это их знание от дру­гих людей.

Еще Сократ говорил, что человек ─ это не только кусок пло­ти, не  только тело. В человеке есть божественная искра, разум, любовь к истине, добру, красоте, благу. Но что есть благо? ─ во­прошает Сократ и вопрошаем мы. Благо есть то, что делает чело­века человеком. И высшим благом для человека есть разум и разу­мное общество, разумные человеческие взаимоотношения, основан­ные на свободе и ответственности, на признании свободы других, на толерантности и в то же время личностном, индивидуальном начале каждого. Это то общество, которое Поппер назвал откры­тым, к которому человечество идет и должно идти, ибо другого пути у него нет, если оно хочет выжить.

Но что есть разум, ум и, наконец, сознание? В чем их специфика? Умен ли человек знающий и глуп ли малознающий? Включает ли сознание все знание человека о самом себе? И какова природа сознания? Здесь возникает проблема сознания как знания (со-вместного знания) и бессознательного, неосознаваемого.

Чтобы ответить на эти вопросы, надо написать тома. Поэтому отмечу лишь то, что, во-первых, как известно «Многознание уму не научает» (Гераклит), много знаний не означает способность мыслить, наличие ума; во-вторых. Сознание человека – это лишь приемник внешней (земной, космической) информации и оно может быть либо закрытым (способным принимать видимую и слышимую физическими чувствами информацию), либо открытым (способным принимать информацию с любой точки Земли и Космоса). Кроме того, сознание включает не только осознаваемую, но и неосознаваемую, бессознательную информацию.

Проблема бессознательного впервые в Западной философии была поставлена Э. Гартманом в его работе «Философия бессознательного» (1869), хотя на Востоке традиция осмысления бессознательного начитывает тысячелетия. Заслуга разработки личного бессознательного в Западной философии принадлежит основателю психоанализа З. Фрейду. При этом все исследователи психоанализа сходятся во мнении, что объем и роль бессознательного в человеке больше, чем сознательного. «Главные решения человеческой жизни, – говорил представитель глубинной психологии К.Г. Юнг, – как правило, в гораздо большей степени подчинены инстинктам и прочим таинственным, бессознательным факторам, чем сознательной произвольности и благим намерениям разума» [12].

Бессознательное умнее сознательного, в нем имеется вся информация о человеке, оно все о нем знает. Эти знания иногда «выплескиваются» в виде оговорок, описок, очиток, в которых проявляется истинное «Я» человека, его истинная природа.

Человек проницательный, самокритичный, стоящий на пути духовного совершенствования, знает, что нет ничего случайного, каждое слово, мысль, действие, поступок имеют свою причину. Даже спотыкается человек не случайно и причина этого не внешняя: ступенька, камень, препятствие, а внутренняя – она в состоянии человека. «Ибо тот факт, – отмечает З. Фрейд, – что он (древний человек – Н.Ш.) споткнулся, мог служить для него доказательством существования сомнения, встречного течения в его душе, которое может в момент исполнения ослабить его намерение» [7, с. 298].

Пристально вглядываясь в человека, его психику, Фрейд выделил два начала ─ сексуальное и агрессивное, которые являются проявлениями важнейших аспектов человеческого бытия: жизни и сме­рти, Эроса и Танатоса  [7]. Нельзя не согласиться с правомер­ностью выделения этих начал в человеке. Теория сексуальности Фрейда, его учение о комплексе Эдипа и Электры легли в основу детской и подростковой психологии, теории неврозов; она подтверж­дается всей историей человечества, где страсти, часто необузда­нные (особенно во время войн), играли большую роль. История чело­вечества также представляет арену непрерывной демонстрации агрессии в различных формах: от межличностных конфликтов до войн. Да­же в религии, где с амвона вещается, что Бог есть любовь, не пре­кращаются межконфессиональные конфликты, пронизанные агрессивно­стью. Таким образом, можно сказать, что борьба Эроса и Танатоса определяет деятельность  социальных  групп,  народов,  государств.

В обычных условиях, когда сексуальное и агрессивное «Я» сдержива­ется цензурой надсознательного «сверх-Я» человек ведет себя в рамках, установленных человеческим обще­житием. Но стоит снять эту цензуру, как сексуальность и агрес­сивность выплескиваются во вне, причем чем с большей силой они удерживаются, тем с большей силой выплескиваются. Примером может служить ситуация в нашей стране, где много лет «секса не было», а теперь он переполнил через край все наше бытие, демонстрируясь в средствах массовой информации, кино, театре, на эстраде, что не может не отразиться на падении нравов, росте детской сексуально­сти и т.д.

Но каковы причины того, что сексуальность и агрессивность играют столь значительную роль в жизни человека? Фрейд лишь ис­следовал саму сексуальность и агрессивность с детства до зрелого возраста, но не ответил на вопрос о причинах их возникнове­ния. Одной из интересных, на мой взгляд, попыток ответить на этот вопрос является исследование одного из представителей транспер­сональной психологии С. Грофа. По Грофу, психика человека и его жизненные ориентации зависят от условий внутриутробного развития и характера родов, от того какая из перинатательных матриц доминировала в процессе развития плода. При повторном пережива­нии внутриутробного развития и родов с помощью ЛСД-психоделиков человек приобретает трансперсональный опыт и освобождается от страха смерти, агрессии и патологических форм сексуальности [3].

Не отрицая большой роли сексуального и агрессивного в пси­хике человека, следует отметить, что их место тем значительнее в жизни человека, чем более он физиологичен и менее духовен. На это обращал свое время и лучший ученик Фрейда К.Г. Юнг, отмечая, что теория сексуальности и агрессивности помогают лучше понять биологическую природу человека, но не всего человека, так как она не касается духовности человека. Представляется, что как от­рицание теории Фрейда, так и ее абсолютизация неправомерны, ибо она «работает» и очень хорошо работает в одних случаях и не ра­ботает или оказывает лишь незначительное влияние – в других.

Здесь следует отметить, что природа человека биосоциодуховная, т.е. в нем присутствует биологическое, социальное и духовное начала. Исходя из этого возможно, разделение людей на три типа: биологический, социальный и духовный. Для первого типа характер­на доминанта на биологические, материальные ценности, для второго – на социальные, дня третьего ─ на духовные. Причем каждый тип не исключает и другие ценности.

Для материального, биологического типа личности, в котором страсти, аффекты доминируют над разумом, сексуальное и агрессив­ное часто играет большую роль и теория Фрейда «работает» почти на 100%. Но там, где доминируют ценности Истины, Добра и Красо­ты, сексуальное и агрессивное вытесняется любовью, носящей не биологический, а духовный характер ─ это любовь к Богу, всему ми­ру, людям. На смену «принципу удовольствия» (З. Фрейд) приходит состояние Радости, Света и Чистоты.

Если теория Фрейда ориентирована более на биологический тип личности, то теория основателя индивидуальной психологии А. Адлера ориентирована на социальный тип личности. По Адлеру, ведущими началами в человеке являются стремление к социальности,  власти и господству [1]. Как и в случае теории сексуальности и агрессивности Фрейда, теория власти и господства Адлера подтверждается всей историей человеческой цивилизации, ибо тот тип государственности, который возник на заре существования человеческого общества и существует поныне, различаясь лишь по форме, основан всецело на принципе власти и господства. Причем этот принцип распространяется не только на государственные отношения, но и на межличностные, семейные.

Жажда власти является одной из доминант цивилизованного общества. Другой вопрос: к чему приводит эта доминанта и каковы ее истоки? По мнению Адлера, источником стремления к власти и подавлению являются комплексы неполноценности, свойственные человеку с рождения и увеличивающиеся или уменьшающиеся в зависимости от семьи, пола, общества, воспитания. При этом в мужчинах больше развит комплекс неполноценности, проявляющийся в стремлении к власти, подавлению, господству. Истоки этого стремления уходят во внутриутробное развитие, когда мальчик «отвое­вывает» свое мужское «Я» внутри женщины-матери.

Другим источником, формирующим комплексы, является социум. Именно социум задает человеку социальные роли и нормы, форми­рует нормального, о-граниченного нормами человека, т.е. чело­века в определенных границах, в «клетке» норм. За невыполне­ние социальных ролей, социальных норм, за выход из "клетки" общество наказывает человека и иногда очень жестоко.

Эта о-граниченность, зажатость нормами и формирует комплексы неполноценности, ибо для ощущения полноты бытия необходима свобода, которая предполагает способность к выбору для реализации своего "Я" и ответственность за этот выбор. Однако человек закомплексованный боится свободы (см.: Э. Фромм «Бегство от свобо­ды»), так как боится ответственности и прячется в «клетку», лишь изредка с опаской выходя из нее (чтоб никто не видел!). Клетка ─ это его убежище. Но все вышеизложенное правомерно для социально­го типа личности. Духовная личность не только не прячется в «кле­тку», но и задыхается в ней и выходит из нее, невзирая ни на ка­кие общественные неприятия, ибо сущность духа есть свобода и без свободы дух чахнет и умирает.

Но вернемся к социальным, закомплексованным индивидам. Их закомплексованность прорывается  наружу в виде стремления к сла­ве, власти, подавлению других. «Относительное возвышение инди­видуума, ─ писал А. Адлер, ─ может быть достигнуто путем принижения тех с кем он вступает в контакт» [1, с. 70]. Закомплексованная личность хочет забыть о своих комплексах, прячет их и напомина­ние о них вызывает у нее агрессивную реакцию.

Эта реакция является маской, прикрывающей внутренний разлад человека с самим собой. И главная причина такого разлада заклю­чается в ощущении неполноты личностного бытия. Представляется, что именно ощущение неполноты бытия, часто неосознаваемое, ве­дет к появлению чувства не-полно-ценности, которое, в свою оче­редь, порождает иногда зависть (зависимость), стремление скрыть эту зависть и неполноценность под маской высокомерия, гордыни, жестокости, грубости, цинизма, хамства, властности, насилия.                              

Человек наполненный, ощущающий полноту бытия, не стремится к власти, господству, подавлению. Ему не надо подавлять других, чтобы возвыситься. У него нет потребности «поглощать» других людей, используя их как средство для достижения своих целей, для заполнения и наполнения себя, «сосуда» своего «Я». Человек наполненный, переполненный бытием живет не по принципу власти-поглощения, а по принципу владычества-излучения-самоотда­чи. Его жизнь ─ это творчество, «выплескивание» себя во вне на благо других людей ибо «сосуд» его «Я» полон и переполнен. Отсю­да постоянное стремление «выплескиваться», отдавать, излучать­ся во вне. Это тип человека-творца, духовного человека, глав­ное жизненное кредо которого: творчество и любовь ко всему су­щему, жизнь не по принципу «Я-для-Я», как в случае неполноценных людей,  а  «Я-для-Ты», где «Ты» ─ не чужой другой, а другое «Я», причем это другое «Я» может быть и человеком, и животным, и растением, и даже камнем или неживым предметом.

Рассмотрение природы человека, его сознания будет неполным без обращения к глубинным пластам человеческой психики, в боль­шей степени редко осознаваемыми человеком, но оказывающим значительное влияние на его жизнь. Одним из таких пластов, по мнению основателя глубинной психологии К.Г. Юнга, является коллективное бессознательное, содержание которого составляют архетипы общес­твенного (коллективного) сознания, существующие априорно в чело­веке с момента его рождения [11, 12]. Это так называемая глу­бинная память о традициях предков, тайных учениях, мифах, сказ­ках, которые хранятся в бессознательном  и  проявляются в поведе­нии человека в животно-архаических формах:  мистической, магиче­ской, культовой и т.д.

Эти животно-архаические проявления часто не осознаются че­ловеком, так же как и многие другие проявления его психики. Поэ­тому на вопрос: «Знает, осознает ли человек себя и если да, то адекватно ли и в какой степени?» в большинстве случаев можно от­ветить: «Не знает. Не осознает». Осмысление этой ситуации приводит К. Хорни и других психоаналитиков к созданию теории идеализиро­ванного образа «Я» [9], фундамент которой был заложен еще З. Фрейдом. Этот образ, по мнению человека, является его истинным «Я», хотя на самом деле это не так, что хорошо видно даже не психологу. «Можно установить как общее правило, ─ говорил Фрейд, ─ что каждый человек непрестанно подвергает других людей психи­ческому анализу и благодаря этому знает их лучше, чем самого се­бя» [7, с. 286].

Однако люди, как правило, слушают только себя и глухи к голосам других, через которых им показывают их истинное «Я». Поэтому человек очень плохо знает свое истинное «Я» и стро­ит свое отношение к миру и людям в соответствии с созданным им в его воображении идеализированным образом своего «Я». А так как его представление о себе расходится с действительностью, у него постоянно возникают проблемы.

Задача человека попытаться вывести свой реальный образ из сферы подсознания, осознать неосознаваемый им идеализированный образ и, соответственно, изменить себя, свое отношение к жизни. Для выполнения этой задачи необходимо осуществить большую работу над изменением своего характера, своих взглядов на мир, своего «мнимого Я», работу самосознания, что делает жизнь сознате­льной, осознанно управляемой.

К сожалению, сознательное, творческое отношение к жизни яв­ляется редкостью. Большинство людей живет полу-бессознательно, ими часто управляют животные инстинкты агрессивности и сексуаль­ности, инстинкты власти и подавления, чувства собственности и об­ладания. Они более движимы кратковременными вспышками отрицатель­ных и положительных эмоций, неуправляемых разумом, нежели глубо­кими чувствами и сознательным, осознаваемым отношением ко всему происходящему.

Люди науки и искусства, великие подвижники и святые (свят ─ свет, т.е. светлые, наполненные духовным Светом), стремящиеся не к славе и обогащению, а к творческой самореализации, составля­ют меньшинство человечества. Но именно это меньшинство освещает людей Светом Высшей Истины, получаемым ими во вдохновении, т.е. о-дух-о-творении, соприкосновении с Духом Космоса. Именно они являются творцами высших достижений культуры человечества, принадлежащих не данному времени и обществу, а вечности. Причем, лю­ди эти и их творения иногда настолько опережают свое время, что их не понимают не только при жизни, но и многие годы после смерти.

В каждом человеке есть земное и космическое начала, в каж­дом человеке частица Бога, а значит, вечности. Однако часто это вечное начало заглушается сиюминутным; жажда материального обо­гащения, удовлетворение животных потребностей становятся смыс­лом жизни и счастья.

Сегодня мы печально констатируем тот факт, что человеческое в человеке вымирает. И чем более деградирует духовное начало, тем более деградирует человек как биологическое существо. Эрозия духа ведет к эрозии тела. Ибо дух человеческий направляет всю деятельность человека. И животные инстинкты, одухотворяясь, трансформируются в творческую  силу, созидающую высшие до­стижения культуры; но они же, при деградации духа, могут достичь такой разрушительной силы, какая не достигается ни у одного жи­вотного. В результате люди разрушают собственную среду обита­ния и свой вид, что нельзя обнаружить в животном мире: ни один животный вид не разрушает свою среду обитания и свой вид

Однако следует предостеречь от абсолютизации, ибо и в творческом человеке могут проявляться теневые стороны личности, и в закомплексованном индивиде иногда появляются  вспышки высших «Я». Здесь встает проблема многомерности «Я», его многоаспектности, которая заслуживает особого внимания.

Согласно Б. Муравьеву  (школа Г.И. Гюрджиева), человек облада­ет 988 «Я», большая часть которых им не осознается, находясь в области бессознательного [4]. Более того, человек не только не знает о многих своих «Я», но и не подозревает об их существо­вании. Но если наше «Я» расщеплено, то является ли это неизбе­жностью, или возможно «сплавить» все «Я» в единое и достичь це­лостности?

Как правило, обычный человек знает лишь некоторые из своих проявленных «Я», не осознавая свои непроявленные «Я», существующие в подсознании, и тем более не знает свое истинное «Я», т.е. себя. Он ─ лишь кажимость, видимость для себя и других. Поэто­му скептики, которые сомневались во всем, были правы в относительности наших знаний о мире и себе. Но это касается обычного человека.

Духовный человек может узнать свое истинное «Я». По мере духовного развития, осознания своего идеализированного образа и поиска своего истинного «Я», человек все внимательнее всматри­вается внутрь себя, в свои «зеркала», которыми являются люди, встречающиеся на его жизненном пути. Он видит все больше и бо­льше своих «Я», сначала кажущихся очень разными, но затем в каж­дой из них видится ядро истинного «Я». И, наконец, в какой-то момент жизни, часто в результате ситуации, близкой к погранич­ной (жизнь-смерть, горе, страдание), происходит как бы «сплавление» всех «Я» в единое, истинное «Я» и человек обретает цело­стность и знание себя.

Но это знание доступно лишь немногим людям очень высокой духовности. Поэтому правомерна точка зрения, что человек не может до конца узнать себя и ответить на вопрос:  «Что есть Я? Что есть человек?». Правы мудрецы, утверждавшие, что человек ─ это тайна. Поэтому лишь в мистериях, таинствах, проходя обряды посвящения, жрецы, духовные люди постигали тану своего «Я», узнавали свое истинное «Я». Но эти знания они не раскрывали непосвященным, для которых ответ на вопрос «Что есть Я?» будет всегда важным и интересным, из-за своей неразгаданности, ибо тайна всегда влечет к себе умы.

Хотя сегодня в трансперсональной психологии для осмысления человека и мира осуществляются попытки воспроизведения древних мистерий смерти-возрождения. Так, С. Гроф, используя ЛСД-психотерапию, вводит людей в трансперсональные состояния, во время которых они  переживают внутриутробное развитие и роды. В результате исчезал страх смерти переосмысливается жизнь, утрачиваются границы  «эго» и мир воспринимается уже не как твердая материя, а как паттерны энергии. При этом границы между внешним миром и человеком размываются: в трансперсональном состоянии последний может чувствовать себя животным, растением, камнем, Солнеч­ной системой, Космическим Сознанием и т.д. [3].

Таким образом, сегодня мы стоим перед новой парадигмой, которая, возможно, позволит заглянуть глубже в колодец человечес­кого «Я», но можно ли увидеть этот колодец до дна?

Литература

I.  Адлер А. Понять природу человека. ─ СПб., 1997.

2. Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. ─ М., 1990.

З. Грофф С. За пре­делами мозга. ─ М., 1992.

4. Муравьев Б. Гнозис. ─ К., 1998.

5. Поппер К. Открытое общество и его враги. ─ М., 1992. ─ Т. 2.

б. Успенский П.Д. Психология возможной эволюции человека // Заблуждающийся разум.─ М., 1989.

7. Фрейд 3. Психология бессознательного. ─ М., 1989.

8. Фромм Э. Духовная сущность человека. Способность к добру и злу // Философские науки ─ 1990. ─ № 8, 9.

9. Хорни К. Ваши внутренние конфликты. ─ СПб., 1997.

10. Цвейг С. Зигмунд Фрейд. ─ М., 1991.

11. Юнг К.Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии. ─ 1988. –№ 1.

12. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. ─ М., 1994.